8 сентября 1941 года вокруг Ленинграда сомкнулось кольцо блокады. Бомбардировки, голод и чрезвычайно суровая зима - жители, оставшиеся в городе, оказались в нечеловеческих условиях... Таким впервые увидела мир Маиса Сергеевна Романова, родившаяся в 1942 году в осажденном Ленинграде.
Когда началась блокада, мама Маисы сумела переправить ее брата, который был старше сестры на три года, из осажденного города к родственникам. А вот девочке вместе с мамой пришлось пережить все ужасы жизни в осажденном городе, которые оставили незаживающий след в детской памяти.
- Помню, как полуголодная мать уходила помогать рыть окопы…, - рассказывает Маиса Сергеевна. – Как она горько плакала, рыдала, когда украли хлебные карточки…
А ведь только по ним можно было получить положенные 125 граммов блокадного хлеба, состоявшего из опилок, соды, бумаги и немного – муки… Ничтожно малый кусочек жизни, но без него смерть была еще ближе…
Семья Маисы Сергеевны переезжала с одного места на другое: сначала жили в Петергофе, потом дали места в бараках на острове Резвый. Мама Маисы пошла работать в детский сад, чтобы заработать продуктовые карточки. Приходила домой очень уставшая, измученная голодом и холодом. Порой рассказывала, как во время бомбежки хватала на руки детей и бежала к бомбоубежищу. Однажды вот так побежала с двумя малышами, а где-то совсем рядом разорвался снаряд, и одного из них убило прямо у нее на руках…
Смерть и ужас царили повсюду. В каждом дне блокадного города под звуки метронома звучало лишь одно – выжить, выжить, выжить… Люди проявляли невероятную волю к жизни, стойкость и взаимовыручку. Так, Маиса Сергеевна рассказывает, что ее мама дружила с соседкой тетей Шурой. «У тети Шуры дочка в 1941 родилась, а меня мама в 1942 родила, - рассказывает она. - Но у тети Шуры молоко быстро пропало, а у мамы на двоих деток хватало. Так и кормила она, пока могла, и меня, и соседского ребенка. А когда маму обокрали и украли продуктовые карточки, первой на ее плачь прибежала тетя Шура. Вытирая мамины слезы, она приговаривала: «Ничего, Рая, ничего. Как-нибудь проживем…».
И город жил. Надеждой и трудом людей, которых сегодня мы называем не иначе как героями. Их судьбы полны нечеловеческих испытаний, перед которыми порой отступают даже ужасы фронта…