Рейтинг: 5 / 5
На страже исторической памяти - волонтеры добровольческого проекта «Дорогой героев». Девять километров по проселочной дороге, семь черных православных крестов, ямы в местах бывших захоронений жителей лесного поселка, колодец - очевидец трагедии Кубанской Хатыни: попасть на Михизееву Поляну, окунуться в атмосферу ноябрьской трагедии 1942 года для волонтеров-юнармейцев и поисковиков отряда «Содружество» стало возможным благодаря проекту «Дорогой героев», реализованному Краснодарской краевой общественной организацией активного образа жизни «Южный Регион».
К полевому выходу волонтеры готовились загодя: подтягивали школьные предметы, жили делами «Юнармии». По мнению Алексея Кучерова, начальника штаба Курганинского отделения Всероссийского военно-патриотического общественного движения «Юнармия», выступившего инициатором вовлечения юнармейцев района в добровольческое движение волонтеров, участие в проекте нужно заслужить.
Рюкзаки, палатки, снаряжение погружены в лесовоз. Те из ребят, кто в ближайшее время планирует испытать себя в многодневном пешем туризме, нагружают плечи: переход от станицы Махошевской до мемориального комплекса «Михизеева Поляна» для них - подготовка и закрепление навыков.
Проводник группы - глава станицы Махошевской Сергей Стацунов. О Кубанской Хатыни, стертой с лица земли фашистскими палачами, он знает, кажется, все: и то, что солнечную поляну, расстелившуюся ковром предгорных разнотравий среди многовековых дубов и буков, в тридцатые годы облюбовали лесорубы, и то, что женщины взамен спиленных высаживали молодые деревца, символично давая саженцам имена народившихся детей, и то, что когда-то здесь работал маленький лесопильный завод, были - кузня, начальная школа, клуб и сельский магазин, и то, что война, стремительно ворвавшаяся в жизнь отдаленного лесного поселка, призвала на защиту Отечества практически всех мужчин. Он знает, что те немногие из них, реабилитированные по инвалидности, вынуждены были по принуждению оккупантов изготавливать на лесозаводе шпалы для восстановления разрушенных железных дорог, а большинство, одержав в мае 1945-го победу над врагом, с фронта вернулись невредимыми. Только вот встретить их было некому: на месте домов, где жили родные, остались пепелища. Расселившись в соседних селениях, михизеевцы до самой смерти бережно хранили память о расстрелянных матерях, женах и детях.
Сегодня, как и более полувека назад, на Михизеевой Поляне также шелестят травы и листва деревьев, поют пилы. Рев моторов и скрип рессор нынешних лесовозов заменили фырканье лошадей и громыхание телег, проезжавших по ухабистой ленте дороги, протянувшейся вдоль поселка. По-прежнему клювом-топориком вторит лесорубам дятел, в сумерках затягивает свое мрачное уханье сыч, а на заре округу пробуждает птичий гомон и жизнеутверждающий голос кукушки.
Но есть и молчаливые свидетели ноябрьских событий 1942-го. Очевидцы безумства палачей, страха, отчаяния и боли невинных жертв - камни, остов детской кроватки, сквозь которую проросло дерево, полуторавековые дубы, засохшее дерево старой груши и рубленый колодец.
О событиях 77-летней давности участники экспедиции будут говорить на протяжении всех трех дней туриады: у мемориала - во время митинга, у поклонных крестов - прежде чем их ошкурить и обновить черной краской, у расстрельного камня, хранящего следы пуль, а еще у костра, очаг которого расположен в самом центре поселка.
Много лет назад традицией михизеевцев было разводить большой костер на вершине кургана. Пламя, озарявшее округу, созывало селян и соседей на певчие посиделки. Приезжали гости из Махошевской, Костромской, хутора Погуляева - не только родственники местных жителей, но и совершенно незнакомые люди. Радушного гостеприимства хватало на всех.
В 1942 году зарево огромного костра поглотило поселок лесорубов. Вместо хлебосольных соседей сбежавшихся селян встретили дула ружей фашистов и их прислужников: на протяжении семи дней дороги на Михизееву Поляну были закрыты. Тела расстрелянных, добитых штыками михизеевцев, лежавших скошенными снопами в наспех вырытых могилах, растаскивали лесные звери. Тем временем фашистские шакалы грабили опустевшие жилища. Спустя неделю жителей соседних селений согнали закопать почерневшие тела. Плакать запрещалось: как предупреждение - удар прикладом и угроза расстрела.
510-й день войны
13 ноября 1942 года - роковая дата для жителей Михизеевой Поляны. Вместе с этим в этот день в жизни страны происходили позитивные подвижки военных действий: на заседании Государственного комитета обороны генералы Жуков и Василевский доложили уточненный план контрнаступления на Сталинградском направлении; был окончательно утвержден план и определены сроки начала операции; в течение ночи на 13 ноября наши войска вели бои с противником в районе Сталинграда, северо-восточнее Туапсе и юго-восточнее Нальчика; во время боевых действий за Кавказ в районе Орджоникидзе (ныне Владикавказ) завершились шестидневные ожесточенные бои, в ходе которых советские войска разгромили ударную группировку 1-й немецкой танковой армии.
Эти события предшествовали смерти двухсот девяти жителей рабочего поселка, расстрелянных карательным отрядом фашистов и их пособников. Свинцовый шквал не пощадил никого, в числе убитых - тринадцать младенцев. Заметая следы нечеловеческой жестокости, палачи сожгли поселение лесорубов. Но выжечь память очевидцев, выживших в аду фашистского бесчинства, они были бессильны. Позже шестеро спасшихся свидетелей обличат предателей, восстановят общую картину, подкрепленную показаниями виновников.
За связь с партизанами - подлежат расстрелу
Расстрелу предшествовали события, связанные с выявлением фактов связи с партизанами, укрытия раненых и катапультировавшегося летчика.
Карательная экспедиция выдвинулась в район лесного поселка Михизеева Поляна по приказу немецкого военного коменданта лейтенанта Гофмана Густава и его заместителя старшего фельдфебеля Пичмана Эриха. В числе карателей: немецкие офицеры, солдаты и их пособники - предатели-полицаи из станиц Зассовской, Мостовской, Владимировской, Лабинской, Ярославской, Костромской, Махошевской, Кужорской, из села Натырбово, хутора Погуляево и других.
Окружив поселок, фашисты приказали жителям выйти из домов. Для зачтения приказа германского командования их согнали к трибуне, установленной на центральной площади. Непокорных и больных подгоняли прикладами и предупредительными ружейными выстрелами. В приказе, зачитанном на немецком языке, сообщалось, что за связь с партизанами михизеевцы подлежат расстрелу.
Подтверждением тому, что людей выгоняли из домов, служат гильзы от Маузера, найденные поисковым отрядом «Содружество» в местах сожженных бараков. Аккумуляторные батареи, обнаруженные под завалами пепелищ, должно быть, принадлежали радиостанции, с помощью которой поддерживалась связь с партизанскими отрядами.
Жителей Михезеевой Поляны разделили на семь групп. Мужчин каждой группы заставили рыть траншеи. Михизеевцев ставили вдоль ямы и «прошивали» длинными строчками выстрелов. После следовали одиночные звуки спущенных курков - фашисты добивали тех, кто подавал признаки жизни. Вслед за первой наступала очередь второй, третьей… седьмой групп. Гитлеровцы торопились. Вечерело. Нужно было управиться засветло.
Через ад Михизеевой Поляны прошел очевидец Николай Копанев.
Вот его рассказ, передаваемый из уст в уста современниками:
- Ворвавшись в поселок, немцы и полицаи начали выгонять жителей из домов. Мужчин отделили от женщин и заставили копать ямы. Мне было семнадцать. Я увидел своих сестренок: они стояли и тревожно смотрели по сторонам. Охранники разрешили им подойти к нам с матерью. Время близилось к вечеру. Гитлеровцы суетились, торопили с рытьем могил. Когда ямы были готовы, людей группами уводили в лес, как оказалось - на расстрел. Нашу тоже погнали...
Группа, в которой оказалась семья Копаневых, была четвертой. Пулеметная очередь, скосившая близких, Николая не зацепила. Но он упал вместе со всеми и от ужаса потерял сознание, а когда пришел в себя, все были мертвы. Стоял запах гари, осенней листвы и… крови. Выбираясь из-под безжизненных тел, Николай почувствовал, как рука коснулась чего-то липкого. Это была головка семилетней сестренки Дуси. Именно тогда Николай дал клятву: останется жив - будет мстить фашистам до тех пор, пока не остановится сердце. С места расстрела, по-пластунски, он уходил терником. К утру изодранный душой и телом добрался до хутора Погуляево. Несмотря на угрозу расстрела, тетки не выдали Николая и два с половиной месяца, до снятия оккупации, скрывали племянника в подвале.
В 1943 году рядовой Копанев, приписав себе год, пошел добровольцем на фронт. Сражался отважно, мстил врагу за пролитую кровь близких, за родное пепелище. Пулям не кланялся, дошел с боями до Берлина, участвовал в исторической встрече с союзниками на Эльбе. До конца своих дней Николай вспоминал ту зловещую пятницу 13 ноября 1942 года. Из его уст собеседники узнавали истинный ход событий трагедии Михизеевой Поляны.
В сердцах теплилась надежда: их защитят
Ответа на вопрос: почему партизаны, скрывавшиеся в Махошевских лесах, не пришли на помощь, - нет. Но есть штрихи истории.
Согласно архивным данным, партизаны Майкопского соединения действовали на территории, охватывающей более 500 квадратных километров горно-лесистой местности. В Махошевских лесах был организован партизанский отряд «Молот» под командованием комиссара Медведева, секретаря Ярославского райкома партии. Между отрядами была установлена взаимопомощь. Вот что об этом рассказывают страницы брошюры Ивана Жерноклева «Нам забывать об этом нельзя»: «18 сентября 1942 года разведчики Курганинского и Ярославского отрядов выяснили силы гарнизона в станице Махошевской. На другой день командиры Кило и Гриненко отправили 20 человек в засаду недалеко от станицы. Партизаны увидели, как пешком и на подводах немцы из 58 человек углубились в лес. Поравнявшись с засадой, партизаны бросили гранаты. Сразу было уничтожено шесть человек. Остальные залегли... Завязался бой...».
В ноябре 1942 года партизанские отряды подверглись самому крупному наступлению со стороны оккупантов. 12 ноября произошел основной бой. Силы неприятеля превосходили, партизаны стали отходить... По воспоминаниям очевидца Якова Щепилова: «Вечером 13 ноября 1942 года отрядам был дан приказ: завьючить все имущество на лошадей и приготовиться к движению...».
Населенные пункты, в том числе и Михизеева Поляна, остались беззащитными. Для карателей путь был свободен, но местное население об этом не знало. В сердцах михизеевцев, стоявших у смертельных ям, теплилась надежда, что их защитят.
История, как сама жизнь, перемежается светлыми и темными страницами. Еще одна темная страница в истории Михизеевой Поляны - наказание участников карательного отряда. Несмотря на предписание ВКП (б) подготовить акты расследований фашистских злодеяний к 1943-му году, Акт по Михизеевой Поляне был составлен лишь 10 января 1944 года: он не попал ни на Краснодарский, ни на Нюрнбергский процессы по делу о зверствах немецко-фашистских захватчиков и их пособников на территории города Краснодара и Краснодарского края в период временной оккупации.
Нам доверена память
По словам руководителя поискового отряда «Содружество» Валерия Басенко, нам доверена память и эта цепочка не должна прерваться. Среди находок поисковиков - аккумуляторные батареи, гильзы немецкой винтовки Маузер 98К, кованые кровельные гвозди, подковы, а еще остатки обуглившейся обуви, ампулы и пузырьки из-под лекарств. Символично, что металлоискатель поисковика Юрия Гончарова «нащупал» рельс. Выкопанную находку Дмитрий Суркин, инструктор группы школьников из станицы Баракаевская, разместил на стоянке. Так в лагере появилось било: его стальной звон, словно колокольный набат, пробуждает не только ото сна, но и, вырывая из забвения, вторит: «Иди и смотри!».
